Не слышать в США об Оливере Стоуне и его новом фильме в последние пару недель можно было только если не включать телевизор и радио, не открывать газет и не выходить в интернет. Его "Интервью с Путиным" (The Putin Interviews), наделавшее шума еще до премьеры, на прошлой неделе дебютировало в США, а с 19 по 22 июня будет показано в России на Первом канале.
Стоун в эти дни нарасхват, и на согласование 30-минутной встречи с ним уходит пара недель. Режиссер крепко пожимает руку, а я рассказываю: "Наша пресса много пишет о вашем фильме". "В отличие от американской, - он разводит руками. - Для них я русский". "Русский шпион, - подшучивает один из его продюсеров Максимилиан Арвелаис. - Ким Филби". "Ну пока еще нет", - улыбается Стоун.
Режиссер явно скромничает. За последние недели западная пресса пестрела десятками интервью с ним. Отвечающие за его график ассистенты жалуются на бесконечный вал запросов. А когда идем по ресторану в нью-йоркской гостинице, где режиссер провел последнюю неделю, посетители с интересом поворачивают головы в его сторону. Стоун - фигура. Противоречивая, неудобная и критикуемая истеблишментом всех мастей, но, безусловно, фигура.
В своем Facebook режиссер назвал фильм "кульминацией карьеры". Сильное признание для трехкратного обладателя Оскара и создателя десятков фильмов из золотого фонда кинематографа. Интересуюсь, что же Стоун имел в виду под кульминацией.
"Фильм дерзкий, нахальный, - поясняет режиссер. - Это ведь интервью с практически провозглашенным врагом США, которое очеловечивает его".
Стоун не преувеличивает. Эта работа выходит на американские экраны в самый разгар небывалой истерии вокруг приписываемого Москве вмешательства в выборы в США. "Рука Кремля" мерещится вашингтонским деятелям повсюду, и редкий день проходит без очередной "информационной бомбы", проливающей свет на "российский след". И в такой обстановке Стоун предлагает американцам взглянуть на мир глазами российского лидера, призывает их понять его точку зрения.
- Вы часто беретесь за противоречивые и болезненные темы для США, будь то война во Вьетнаме, убийство Джона Кеннеди или разоблачения Эдварда Сноудена. И этот фильм не выглядит исключением. Не боитесь?
Стоун, немного задумавшись, отвечает вопросом: "А чего мне бояться?"
- Критики, порицания?
- Да меня уже столько критиковали. Пожалуй, еще с фильма про Джона Кеннеди в 1991 году, который как будто наложил тень на все дальнейшее творчество. До этого я был а-ля герой войны, и было проще подавать фильмы на эту тему. Но правда в том, что я всегда делал те фильмы, которые хотел, и так, как я хотел. Не шел на компромиссы. Ну ладно, это не совсем так, небольшие компромиссы всегда есть, но не в главном. Может, богачом и не стал, но остался независимым.
Я не боялся смотреть на людей, которые не популярны в США, … делал фильмы о Кастро и Чавесе. Это никогда меня не беспокоило. Поэтому фильм дерзкий перед лицом этого мышления и консенсуса, которые я не переношу. Всегда терпеть не мог консенсусное мышление. Еще ребенком я невзлюбил маккартизм. (В середине прошлого века в США маккартисты усматривали во всем "руку коммунистов". - "РГ"). Он привнес догматизм даже в школы. Я и сам тогда пострадал, стал конформистом. Свободное мышление - единственный путь для человечества идти вперед. Это определило компьютерную и научную революцию, новое поколение. Надо уходить от того мышления, которое закладывают СМИ в наши головы. Они, по крайней мере, в Америке, все больше становятся рупорами корпоративного мышления.
- Получается, ваш фильм - вызов мэйнстрим мышлению политиков и прессы в Вашингтоне?
- (Стоун пожимает плечами). Даже не знаю, вам судить. Я от этого устал. Снимаю фильмы не для госдепартамента США, а потому, что я свободен. Для меня это свобода самовыражения.
Режиссер напоминает, что кино о политике - только небольшая часть его богатого портфолио. Он перечисляет с десяток своих известных работ, среди которых ленты о криминале и насилии, Александре Македонском, музыкантах The Doors и даже о футболе.
- Я не могу делать фильмы только для того, чтобы получить штамп одобрения американского общественного мнения, - резюмирует он.
- Ваш фильм навряд ли поменяет взгляды в коридорах власти в Вашингтоне. Для кого же он? На чье мнение вы хотите повлиять?
- Я не хочу влиять, а хочу добраться до правды, - терпеливо объясняет Стоун. - Думаю, наш фильм честен по отношению к Путину. Это его взгляд на вещи с тех пор, как он стал президентом. Каково это было, что он думал.
Несмотря на слова Стоуна, такой подход - его очередной дерзкий вызов стройному хору голосов вашингтонских политиков и американской мэйнстрим прессы. Последние годы показали, что, когда речь заходит о России, то оказывается, в кичащейся плюрализмом мнений Америке за любое отклонение от столичных лекал предают анафеме. Тех, кто ставил под сомнение официальную версию Вашингтона о событиях на Украине, пресса моментально клеймила "полезными идиотами Путина". Навешивали этот ярлык и Стоуну.
Ведущие СМИ раскритиковали фильм за якобы мягкотелость Стоуна перед президентом РФ и отсутствие взгляда оппозиции. Работу Стоуна в эти дни не раз сравнивали с еще одним интервью с Владимиром Путиным, которое провела пару недель назад ведущая MSNBC Мегин Келли. Образцово-показательно, по всем стандартам американской журналистики Келли взяла тон прокурора на допросе. Но президенту России такие оппоненты не впервой. Келли, по всеобщему признанию, показала себя, но в содержании ушла несолоно хлебавши.
- В чем разница между вашей философией и философией Мегин Келли?
- На телевидении они обычно делают жесткие и крутые интервью. Надо быть бескомпромиссным, задавать враждебные вопросы, доказывать, что ты мачо, а не кусок известно чего (в оригинале Стоун использовал более крепкое выражение). Иначе это будет не по-американски. Но это фальшивое ощущение, что журналист ничего не стоит, если он не… Иногда можно наладить контакт и таким способом, но чаще будешь промахиваться, антагонизировать человека, у которого берешь интервью, который все равно правду тебе не скажет. Иными словами, на мед можно поймать больше пчел, чем на уксус.
- Вы, наверно, видели первые отзывы. Ваши критики считают, что вы переборщили с медом, недостаточно давили на Путина. Что ответите?
- А я думаю, что давил на него больше, чем кто-либо на Западе, да даже и в России. По крайней мере, из тех интервью, что я видел. Что вообще значит давить? Для меня это означает добиться от него ответа на вопрос о том, что он думает и как поступает. Это не для того, чтобы разводить с ним дискуссию. Оппозиционные голоса он и так слышит все время. Почему репортер должен делать замечания президенту или поправлять его, объяснять, что он должен делать, менять его мнение? Я этой американской идеи не понимаю. Выходит такой ковбой с шестью стволами и говорит: "Слушай, ты (еще одно крепкое словцо), тебе придется поменять свои планы, делать вот это". Это так не работает. Я не собирался менять его мнение, а хотел показать его. Это история о нем изнутри, насколько это возможно.
- В последней серии Путин пророчит, что вам достанется за этот фильм.
- Если уж кому и досталось в этой жизни, то это Путину. Другого такого злодея еще поискать. Как можно быть сочетанием Гитлера и Сталина, да еще и самым богатым человеком в мире. Просто Супермен. Вы, русские, должны гордиться, что при военном бюджете в одну десятую часть от американского, да и экономике в десятую часть от нашей, к вашему президенту такое пристальное внимание. Просто невероятно. Это психология. У него какая-то ментальная власть над США. Создается такая истерия, паранойя.
Поспорить с этим сложно. Breaking News и Russia стали "не разлей вода" и месяцами не сходят с бегущей ленты новостей на CNN или MSNBC. А Россия практически отождествляется с ее президентом. После вопроса о том, демонизируют ли Путина, Стоун посмотрел на меня как на наивного ребенка.
- Конечно, а как же мне еще думать, - смеется он. - Я удивлен, что вы даже спрашиваете. Посмотрите на заголовки, это же невероятно. Даже в простых новостях, не комментариях, они постоянно вставляют всякие характеристики и обороты, в том числе подразумевая то, чего он и не говорил. Например, "Путин, пытаясь внести раскол в альянс, сказал…". "Путин с самодовольным видом вошел в комнату переговоров и заявил…". "Путин заносчиво настаивал…". Эти обороты подразумевают, что речь о плохом парне, и уже неважно, что он там говорил.
Это ведь уже не новости, это характеристика. Новости должны быть прямыми, точными, объективными. А эти характеристики я слышать не хочу. Такого раньше никогда не было. И это вообще не то, что они должны делать. Я за всю свою жизнь не видел такой неряшливой журналистики. Любого такого репортера из Восточной Европы, из New York Times надо отозвать и отправить обратно в школу. Серьезно.
- Тем самым поддерживается образ врага?
- О да. Это организованная неделя ненависти. Прямо министерство правды. Это отвратительно.
Ответ Стоуна - размашистая пощечина "свободной" американской прессе, которая во всем, что касается России и ее президента, бездумно подпевает "ястребам" от обеих партий в США. Режиссер проводит хлесткую параллель с антиутопией "1984" Джорджа Оруэлла. (В романе в вымышленном тоталитарном государстве Океания ежедневно проводятся "двухминутки ненависти" и раз в год "недели ненависти", призванные поддерживать и разжигать в обществе образ смертельного внешнего врага. Министерство правды занималось фальсификацией всех источников информации, включая СМИ. - "РГ"). Стоун считает, что поворотной точкой для отношения Запада к президенту РФ стала его речь в Мюнхене в 2007 году.
- К тому времени семь лет у власти дали ему представление о том, что делали США, - напоминает он. - Путин надеялся на другой подход. Но президенты приходили и уходили. Как он указывает, США с 1999 года предпринимают действия против России, в том числе расширение НАТО. Я думаю, та речь была очень хороша. Кстати, его речь о Крыме тоже.
Стоун указывает, что в истоках воцарившегося в Вашингтоне "Рашагейта" разобраться непросто:
"На самом деле ненавидят Трампа. Но они как-то объединили двух людей (Путина и Трампа. - "РГ"), и возникает путаница. Хотя они никогда и не встречались, говорят, что сплели крупный заговор". "И после этого меня еще называют любителем теорий заговора, - смеется режиссер и разводит руками. - Жизнь - забавная штука, очень забавная".
О "Рашагейте" - приписываемом России влиянии на выборы в США - речь в четвертой серии фильма. Скандал в основном подогревается анонимными утечками из американских спецслужб. Официальные заявления и факты - в большом дефиците в этом океане страстей и слухов. Обычно американская школа журналистики призывает не брать слова на веру и дотошно проверять любые факты. Но сама же мэйнстрим-пресса верит "анонимам" безоговорочно, настаивая, что разведсообщество - профессионалы вне политики и врать не будут. Интересуюсь у Стоуна, можно ли доверять таинственным "анонимам".
- Нет, - отрезал он. - У ЦРУ худшая криминальная история в мире.
- То есть спецслужбы используют это для внутриполитической борьбы?
- Они постоянно использовали эти трюки еще во времена войны во Вьетнаме, потом в Ираке. Это происходит уже очень давно. И они продолжают делать это. Взгляните на серьезные разоблачения Эдварда Сноудена. А еще недавние разоблачения Джулиана Ассанжа о "Vault: 7". Это инструкция ЦРУ о том, как создавать вредоносное программное обеспечение и приписывать авторство любому иностранному государству. Так можно оставить и российский след. Это ведь очень дорого, написать столько кода, чтобы создать эту иллюзию.
- А вообще Россия хотя бы теоретически может повлиять на исход выборов?
- Нет, совсем нет. Но это и не их политика, заниматься этим. Я не думаю, что у России большое влияние в США по сравнению с Израилем или Саудовской Аравией.
И с этим поспорить сложно. Лоббисты в Вашингтоне получают из государств Ближнего Востока суммы с многими нулями. В предыдущей администрации Барака Обамы в шутку называли одну из столичных улиц, где расположены офисы авторитетных "фабрик мысли", "территорией, оккупированной Ближним Востоком". Откуда же такая истерика по поводу иностранного влияния? Может быть, дело в том, что речь о России? Отвечая на эти вопросы, Стоун отчасти разделяет оценку Дональда Трампа, хотя, по его признанию, не голосовал ни за него, ни за Хиллари Клинтон.
- Это берет свои истоки еще у маккартизма. Русские были у нас в школах, русские были в университетах, - с иронией напоминает он.
- Трамп тоже называл это маккартизмом, еще охотой на ведьм. Вы с этим согласитесь?
- Абсолютно. Это делается для того, чтобы достать Трампа и уничтожить результаты выборов.
- Как думаете, он доработает свой первый срок?
- Не знаю.
- То есть может и не доработать?
- Верно.
- Расскажите о работе над фильмом. На чьи деньги он снимался?
- Финансированием занимался продюсер Фернандо Суличин и его партнеры в Южной Америке и Англии. Бюджет был относительно скромный. Мы работали около двух лет (с лета 2015 года по начало 2017 года. - "РГ"). Встречались с президентом несколько раз, записали около 20 часов. Но мы заранее не знали, сколько это будет продолжаться. Могло прекратиться в любой момент. Время очень важно для них, ведь поступает много запросов от прессы. Мы работали над интервью, уезжали. Потом спрашивали снова, и он отвечал: "Да".
- Как вы подобрали ключ?
- Мы пустили в ход весь свой шарм. Ему нравилось, как мы работали, как вели игру с ним. Как директор картины я должен делать это, играть с актером, верно?
- То есть вы относились к президенту РФ как к актеру?
- Да, конечно. И я хочу, чтобы мои актеры были лучшими. Я, может, в чем-то с ним лично и не согласен. Но я старался.
- И как вам президент в качестве актера?
- Снимай, как хочешь. Каких-либо ограничений по вопросам тоже не было. Он никогда не консультировался с советниками. Кстати, они зачастую выглядели куда испуганнее. Например, на четвертой встрече с ним был новый человек из пресс-службы. Она запрещала снимать с определенных ракурсов, хотя до этого мы снимали, как хотели. Когда пришел президент, я ему очень тихо сказал: "Нам запрещают снимать эти ракурсы, это портит мой замысел, плавность картинки". Путин ответил: "Без проблем. Я так выгляжу лысеющим? Подумаешь". Я не заметил в нем самолюбования. Хотя у него очень ухоженные руки, он в любое время суток выглядит аккуратно. Всегда в галстуке, в хорошо сидящем костюме. Он давал интервью, но такого длинного для Запада он еще не делал, по крайней мере насколько я знаю. И это в первый раз, когда американцы могут слышать его голос, не дублированный переводчиком.
- По фильму кажется, будто Путин понимал вас без переводчика?
- Нет, перевод был. Иногда он понимал английский, пожалуй, больше, чем я ожидал. Но технические вопросы надо было переводить. Мы вырезали это ради времени.
- Вы говорили, что своими вопросами бросали ему вызов. Были такие, которые заставили бы его понервничать? Разозлили?
- Иногда он выглядел встревоженным, это видно в фильме. Но никогда не видел, чтобы он злился, потерял контроль над эмоциями.
- А что с чувством юмора? Он много улыбается?
- Оно очень хорошее. Сдержанное, сухое, но он любит острить. ("Немного похож на английский юмор", - вставляет продюсер). А улыбается немного.
- Редким пассажирам доводилось иметь такого водителя, как президент РФ (в одной из серий Стоун задает вопросы Путину, когда тот ведет автомобиль. - "РГ"). Как он водит?
- Он очень хорошо водит. Наверное, проще, когда тебя возят. Но ему нравится контроль. Он водит быстро. В нем есть своего рода агрессивная энергетика. Он добирался от Москвы до резиденции, мне кажется, минут за 20. Это быстро. При обычном трафике это, полагаю, заняло бы около часа, но дороги для него расчищают. Наверное, кто-то усмотрел бы в этом признак диктаторского контроля. (Стоун смеется и добавляет, что Барак Обама создавал много помех трафику на дорогах).
- Западные эксперты и политики полтора десятка лет ищут ответ на вопрос "Ху из мистер Путин?". Вы много раз лично встретились с президентом и расспрашивали его обо всем на свете. Каков ваш ответ?
- Я прочитал о нем несколько книг. Все, конечно, негативные. Он харизматичный, вежливый, у него есть обаяние. По-русски тихий, говорит негромко, озвучивает свои доводы. Он очень вдумчивый, не теряет время зря, говорит и доносит свои мысли очень четко. Совсем не задира.
Он занятой человек. Если я бы о чем-то и беспокоился, так это о его здоровье. Он очень много работает, по 12 часов в день на протяжении многих лет. Это обычно не проходит без последствий. Дзюдо изменило его жизнь. У него невероятная дисциплина, контроль над своим телом. Я даже никогда не видел, чтобы он пил воду, хотя мы иногда разговаривали часами. Я восхищен этим, у меня вот этого нет.
- В фильме вы подробно описываете трудности, через которые Россия и ее лидер прошли после "лихих 90-х". На Западе об этом редко вспоминают. Значительная часть посвящена вызовам и кризисным ситуациям, с которыми Россия сталкивалась на международной арене. Как думаете, есть у кого-то из мировых лидеров столь разнообразный и сложный опыт, как у Путина?
- Нет, таких нету. Он видел четырех американских президентов. Ну, в этом смысле, может быть, есть кто-то еще. Но равных ему по опыту нет.
- В одной из серий президент критиковал политиков, которые не заглядывают на 25-50 лет вперед, а руководствуются сиюминутными интересами. На ваш взгляд, у президента РФ есть долгосрочные установки? Какие они?
- Он привержен международному порядку. Он постоянно повторяет это, концепцию фундаментальности закона, взаимопонимания между странами, основанного на суверенитете, будь то Ирак, Ливия, Сирия или другое государство на Ближнем Востоке.
Он же юрист по образованию. Закон и порядок. Без этой основы, если США действуют в однополярном мире, а правильнее сказать, действуют односторонне, добиваются только своих целей, это нарушило бы существовавший мировой порядок. Он хочет этот порядок вернуть.
- Но на Западе его обычно упрекают в попытках разрушить мировой порядок и воссоздать СССР.
- Путин не стремится к экспансии России. Никогда не слышал, чтобы он говорил об этом, о каких-то шагах за рубежом. Он принял новые границы России, хотя 25 миллионов русских остались за рубежом. (Имеется в виду после распада СССР. Эти данные президент РФ озвучивал в фильме. - "РГ"). Это очень много. Но в его глазах таков мир, такова real politik.
Фильм Оливера Стоуна "Интервью с Путиным" будет показан в понедельник по Первому каналу в 21.30
В США, как и следовало ожидать, мэйнстрим пресса, уже который год столь усердно демонизирующая президента России, по большей части оценила работу Стоуна едко и прохладно. "Лесть и недостаток скептицизма", - озвучивает своей вердикт New York Times. Телеканал CNN критикует Стоуна за недостаточно острые вопросы и нежелание оспаривать взгляд Владимира Путина на те или иные события. А издание The Daily Beast и вовсе безапелляционно называет фильм "безответственным признанием в любви" президенту России.
Те, кто посвятил жизнь созданию из России образа врага, дикого и мрачного государства, яростно бросились на защиту своих догм. Словно испугались, что четыре часа нефильтрованного президента России размажут или замылят нарисованную ими картину, поселят сомнение в душах американских обывателей.
Фильм критиковали за отсутствие оппозиционных точек зрения. По факту последнее верно. Это портрет, и он исключительно об оценках Владимира Путина. Но переживания о том, что картина однобока и у американцев нет возможности получить альтернативное мнение, явно лицемерны. Уж чего, а "альтернативной России" на западном телевидении в избытке. В основных СМИ, пожалуй, кроме репортажей о митингах оппозиции и ущемлениях прав ЛГБТ-сообщества, о России ничего больше и не узнаешь.
Есть и более взвешенные отзывы. "Стоун хочет изменить то, как вы думаете о Путине", - пишет портал Vulture. Представитель телеканала Showtime Винни Мэльхотра заявил: "Если показываешь проект Оливера Стоуна, то без критики не обойдется. Но нельзя не восхититься тем, насколько всеобъемлюща эта работа".
Но оценивать успех фильма только лишь по откликам прессы не стоит. Если уж на то пошло, то согласно опросам социологов примерно половина американцев вообще не верят основным СМИ. Поверят ли работе Стоуна? Это каждый зритель решит для себя сам.
Важнее другое. О фильме говорят и пишут. Много и азартно. "Дебютирующий на Showtime фильм встречают именно тем, чего ждал телеканал: дотошным вниманием", - отмечает издание Variety. А значит, фильм Стоуна американцы посмотрят. Это поможет режиссеру достичь поставленной цели: "Я хочу открыть американцам глаза на другое мировоззрение, с которым они не знакомы. Мистер Путин является одним из самых важных мировых лидеров, и поскольку США объявили его своим врагом, великим врагом, очень важно, чтобы мы услышали то, что он хочет сказать".
О качестве его работы и интересе к ней говорят и слова режиссера о том, было ли сложно найти канал для показа в США: "После редактирования показали фильм одному агенту, который предположил, что лучшим местом будет Showtime. Мы передали им материал, он им понравился и его сразу взяли. В этом смысле прошло без задоринки".
Кстати, посмотрят ленту не только в США. Права на показ фильма купили в Австралии, Великобритании, Германии, Китае, Италии, Турции, Франции и многих других странах.